На территории мемориала в Катыни некоторое время назад появился комплекс со сведениями о красноармейцах, погибших в польском плену в 1919-1922 годах. Официальная Варшава сразу же весьма негативно высказалась по этому поводу, заявив, что количество погибших в плену явно завышено. Якобы польскими историками достоверно установлен факт того, что в плену погибло всего 16-18 тысяч красноармейцев, а такие сведения на территории мемориала польских жертв, отвлекают внимание от Катыни и вообще Россия хочет переписать историю.
Во время советско-польской войны на территории Польши оказалось большое количество военнопленных красноармейцев. По оценкам некоторых исследователей к полякам попало около 208 тысяч бойцов Красной Армии. Вместе с тем историки утверждают, что не все из них стали военнопленными. Кто-то был добит раненным на поле боя отрядами польской самообороны, кого-то определили в рабочие команды в прифронтовой полосе, отдельным удалось сбежать. Были случаи расстрела поляками пленных сразу после боя. Известен случай, когда генерал польской армии Сикорский приказал расстрелять 199 захваченных в плен, сразу же по окончанию боя. По подсчет исследователей к «специализированным учреждениям» добралось порядка 157 тысяч красноармейцев. И для этих тысяч начался ад.
Путь в лагеря, которые были созданы еще немцами в годы Первой Мировой войны, начинался с ограбления. Польские «жолнеры» раздевали и обыскивали пленных, забирая у них все более-менее ценное, а также изымая для своих нужд теплую одежду. После этого их отправляли на сборные пункты и дальше в пересылочные пункты. Условия пребывания в них были очень тяжелыми. Причем это признавали польские офицеры. В 1919 году заместитель начальника санитарной службы Литовско-Белорусского фронта майор Хакбейль, находясь на пересылочном пункте в Молодечно писал:
«Никто об этих несчастных не заботился, ничего удивительного, что человек неумытый, неодетый, плохо кормленный и ненадлежащим образом размещенный в результате инфекции был обречен только на смерть...»
В 1920 году руководству Познанского военного округа докладывали:
«транспортировка пленных не налажена должным образом… Время движения транспорта обычно рассчитывается на два-три дня, в действительности же оно длится около шести дней. Пленные получают продовольственный паек, обычно хлеб, фасоль на два, максимум на три дня, а затем голодают. Голод, холод, отсутствие теплой одежды на фоне общего ослабления пленных приводит к такому истощению, что во время пути постоянно умирает несколько пленных. Это же имеет место после прибытия в лагерь и в первые дни карантина».
И действительно в польских источниках найдены факты, когда при движении поезда с семистами военнопленными из Ковеля умерло 15 человек. В другом эшелоне с 300 военнопленными умерло 37 человек. Причина смерти довольно проста. На всем протяжении пути пленных не кормили.
Всего насчитывалось 6 стационарных лагерей для красноармейцев: Стшалково, Домбе, Тухоля, Демблин, Брест-Литовск, Вадовице. Но, при резком увеличении количества пленных, лагерями становились просто участки поля, огражденные колючей проволокой, без каких-либо строений. Содержавшиеся там пленные жили и спали прямо на земле, не взирая на непогоду. В таких лагерях сильно процветали различные эпидемии, которые буквально выкашивали солдат.
Питание военнопленных было вполне приличным… на бумаге. По нормам, которые были установлены военным министерством Польши пленному в день полагалось: 500 граммов хлеба, 150 граммов мяса, 700 граммов картофеля, 150 граммов сырых овощей или муки, различные приправы, а также две 100-граммовые порции кофе. Но на самом деле, содержащимся в лагерях приходилось собирать картофельные очистки, чтобы хоть как-то утолить голод. В своем рапорте начальник распределительной станции в Пулавах майор Хлебновский сетует на «несносных военнопленных». Оказывается, ему пришлось выставить караул около мусорной ямы, в которую ссыпался навоз, и окружить эту яму колючей проволокой, так как военнопленные спускаются туда для сбора очистков. Ясновельможный пан майор считал, что «большевики специально поступают таким образом для распространения беспорядков и фермента в Польше».
Схожей была ситуация и в других местах. Вернувшийся из лагеря в Белостоке Андрей Мацкевич рассказал о том, что пленные там в день получали "небольшую порцию чёрного хлеба весом около 1/2 фунта (200 г), один черепок супа, похожего скорее на помои, и кипятку". А комендант лагеря в Бресте прямо заявлял его узникам: "Убивать вас я права не имею, но буду так кормить, что сами скоро подохнете". Обещание он подтвердил делом…
Комиссия Международного комитета Красного Креста, проверив в октябре 1919 года санитарное состояние лагеря в Брест-Литовске, констатировала:
«… из-за непригодных для жилья помещений, совместного тесного проживания здоровых военнопленных и заразных больных, многие из которых тут же и умирали; недостаточности питания, о чем свидетельствуют многочисленные случаи истощения; отеков, голода (…) лагерь в Брест-Литовске представлял собой настоящий некрополь».
После заключения Рижского мира и договора об обмене пленными вернулось в СССР около 76 тысяч красноармейцев. Около 30 тысяч военнопленных вступили в ряды антисоветских формирований, кто-то просто не захотел возвращаться (таких было около одной тысячи). Простые расчеты показывают, что около 40000 военнопленных не выжило.
Для сравнения: в плен Красной Армии попало около 41-42 тысяч поляков. После заключения договора о пленных вернулись на Родину около 35 тысяч человек, около 3000 поляков предпочли остаться в России. Согласно документов умершими в плену числиться около 2-3 тысяч человек. Но есть и другая версия: в плен попало около 60 тысяч поляков. Из них в Польшу вернулось 27 598 человек, около 2 000 осталось в РСФСР. Судьба оставшихся 32 тысяч человек неясна.
Польские политики в 20-е годы прошлого столетия (как и сегодня) успешно использовали метод постоянного давления встречными претензиями на советскую сторону и соглашались на конструктивный диалог лишь при предъявлении им обоснованных контраргументов. Так, в Риге Польша планировала выставить Советской России счет за содержание красноармейцев в польском плену.
Однако расчеты советских дипломатов, основанные на результатах опросов 3 тысяч вернувшихся на Родину пленных красноармейцев, показали «очень выгодный для РСФСР баланс, а именно: пассив (стоимость продовольственных и больничных пайков, вещевого и денежного довольствия) выразился в сумме 1.496.192.042 марки. Актив, то есть исчисление эквивалента труда русских военнопленных в Польше, — 6.034.858.600 марок». После этого польская делегация прекратила разговоры о предъявлении каких-либо счетов советской стороне.
Современные российские политики забыли этот опыт и в вопросах урегулирования проблем в российско-польских отношениях «ушли» в глухую оборону. Польская сторона успешно пользуется предоставленной ей возможностью создать «ореол» собственной непогрешимости. Она категорически отвергает любые обвинения в свой адрес по поводу причастности польских властей к гибели красноармейцев.
Предлагаем посмотреть другие страницы сайта:
← Возможности заняться своим делом без регистрации ИП расширят в Беларуси | Вторая Речь Посполитая - часть 3 - Этноцид →